О ТОМ, ЧЕМ ОН ЗАНИМАЛСЯ В «ДЮНЕ» СНАЧАЛА

— Мы с Сережей Катиным создали команду, потом стали искать музыкантов, потому что решили, что не в кайф мы играем (смеется). Набрали музыкантов — гитариста Диму Четвергова, барабанщика Андрея Шатуновского. Они звезды тогда все были — с ними совладать было невозможно. Недисциплированные и непослушные! Тогда мы с Серегой всех разогнали и остались вдвоем. Поскольку я играл на барабанах лучше, чем на гитаре, то я сел за ударную установку. А пели мы с ним вдвоем. Песни записывали тоже вдвоем — сами на студии. Брали только сессионного гитариста, и все.

Так что я не был администратором, просто Серега писал песни, а я их раскручивал — бегал по студиям записи, всесоюзному телевидению и радио. Это ж был 1987 год! По нынешним меркам я был продюсером.

О ТОМ, КАК ЛАРИСА ДОЛИНА ИСПОЛНИЛА «СТРАНУ ЛИМОНИЮ»

— Я был очень удивлен, когда это увидел. Стал звонить Сереге. Он мне сказал: «Витя, она без спросу песню взяла» (смеется). А выяснилось, что он мне наврал. Он сам ей ее подсунул — она даже с нашей рок-аранжировкой ее исполняла. Но с Ларисой Долиной из-за этого у нас были постоянные скандалы — до конца 90-х. При встрече мы друг друга люто ненавидели (смеется).

О ТОМ, КАК ОН РАСКРУЧИВАЛ «ДЮНУ»

— Мы вспомнили слова Владимира Ильича Ленина, который писал, что для нашего народа важнейшими из искусств являются кино и цирк. А группа «Дюна» — это же кино и цирк вместе. Глядя на иностранное MTV, мы стали снимать клипы. Сами нашли камеру, сами нашли пленку, сами проявляли, сами монтировали. Это был 1989 год. Когда в Москве появился коммерческий телеканал «2x2», а у нас уже было готово три клипа: «Страна Лимония», «Дай-дай» и «Фирма». Я приехал на канал, привез клипы — нам говорят: деньги платите. Что ж, хорошо, заплатил денег — и наши клипы стали крутить каждый день. А потом они понравились людям, потому что одновременно с нами крутились клипы «На-На» и «Домино». Они еще чаще крутились — видимо, больше денег заплатили. Но кто сейчас вспомнит «Домино»? Хотя у них музыка был приличная — такой Фил Коллинз в советском исполнении.

ОБ «ЭВОЛЮЦИИ» ГРУППЫ

— Да, у нас была четкая сатира поначалу. Потом я решил облегчить нашу музыку. Пошли песни вроде «Борьки-бабника» и «Моря пива». Потом «Коммунальная квартира» вышла — и все! Прижились эти песни — и образ «Дюны» был создан. Я решил, что раз деньги музыкой зарабатываем — надо жить по законам коммерческого творчества.

Мы же все интуитивно делали. У меня получалось угадывать песни, которые были ко времени. Сейчас не могу угадать. Сейчас все изменилось. Сатирические песни никому не нужны. Сейчас другой юмор.

В общем, перезагрузка группы «Дюна» не получилась. Значит, она и не нужна была. Мы как Rolling Stones или даже Pink Floyd! Нам не надо меняться (смеется).

О ЮМОРЕ «ЛЕНИНГРАДА»

— Ну какой это юмор! У «Ленинграда» все по серьёзке. Серёга такой человек!

О ВЫСТУПЛЕНИЯХ ДЛЯ «БРАТВЫ»

— Ну что братва… Для кого-то они были бандитами, а я рос вместе с ними в одном дворе и в одной школе учился. Жил в одном городе и до сих пор живу — кое-кто еще жив остался. Они уже между собой в войнушку наигрались. А тогда невозможно было отделить хороших от плохих — мы были одним обществом. И молодежь, к сожалению, мечтала вырасти и стать бандитами. Время такое было. Но мне оно вспоминается только хорошим — я не жалею ни о чем. Я и детство, и молодость свою советскую вспоминаю с радостью. Отлично все было в Советском Союзе! Мы гордились своей Родиной и октябрятством-пионерством-комсомольством. Мы — ребята из 60-х, крепкие! (Смеется.)

О ПЕСНЕ «АНАШИК»

— Считаю ее недальновидной. Помните, как в «О бедном гусаре замолвите слово» Леонов кричал: «Увлекся!». Ну тогда время такое было — максимализм в поступках. Общество было пропитано чем-то таким... знаете, «чем хуже, тем лучше» (смеется). Но она хоть без мата!

(Денис Бояринов, Colta, 22.02.17)

Яндекс Музыка совместно с издательством «Бомбора» и Moscow Music School представили книгу «Планетроника: популярная история электронной музыки» Ника Завриева. Она стала печатной версией одноименного подкаста, который Яндекс Музыка и Ник Завриев выпускали на стриминговом сервисе в течение двух лет. В нем музыкант и журналист исследовал историю электронной музыки, а также рассказывал о том, как появляется то или иное направление в электронике.

В книге рассматривается не только популярная танцевальная музыка, но и андеграундные жанры, а также культовые артисты и локальные герои электронной сцены разных стран. Это попытка связать разрозненные культурные явления в единую картину развития современной музыки.

Аналогично эпизодам подкаста, в «Планетронике» описаны 22 музыкальных путешествия. Каждая глава — техно, краут-рок, глитч или модульные синтезаторы — это не столько отдельный город, сколько история, связанная с жанром или явлением.

- Географическая точка, ставшая заголовком каждой главы, — это лишь начало истории или место, где случились какие-то особенно важные события. Поэтому в разделе, посвященной Детройту — городу, где родилось техно, — мы говорим не про электронику из Детройта, а про техно, независимо от того, происходило ли дело в Детройте, Стокгольме, Токио или Берлине, — поясняет Ник Завриев.

Книгу можно читать как энциклопедию, выбирая главы по интересам, либо в хронологическом порядке. В дополнение на Яндекс Музыке доступны плейлисты по каждому из затронутых в «Планетронике» жанров, а также одноименные выпуски подкаста.

Фестиваль Yandex Park Live пройдёт с 6 по 8 сентября 2024 года в Алма-Ате, Казахстан. Хедлайнерами станут Die Antwoord (6 сентября), Tyga (7 сентября) и Placebo (8 сентября). Остальной лайнап будет объявлен позже.

Ранее фестиваль Park Live проходил в Москве. В 2020 и 2021 году он был отменён из-за пандемии коронавируса. Планировалось провести его в 2022 году, в списке участников были заявлены Slipknot, Sum 41, Placebo, My Chemical Romance, Игги Поп, Limp Bizkit, Gorillaz и другие, однако после начала специальной военной операции визит большинства из них стал невозможен.

Входной однодневный билет на Park Live в Алма-Ате будут стоить 18 000 тенге (примерно 3 600 рублей), абонемент на три дня — 36 000 тенге (примерно 7 300 рублей).

2024, Люся Чеботина.

Оценка: 7 из 10.

Все последние песни Люси Чеботиной стопроцентно соответствуют её публичному имиджу. Люди считают Люсю уверенной в себе, высокомерной, возможно, стервозной особой, которая точно не будет плакаться слушателю в жилетку и раскрывать в музыке ранимую душу. Песни точно такие же – сверхуверенные, с названиями типа «Королева» или «Командир». (С этой точки зрения стало немного удивительным появление Чеботиной в рекламе мобильного оператора, где певица пытается смешно сделать глазами; может, её потенциал раскрыт не до конца?)

Сингл «За бывшего» на открытие новых горизонтов не претендует, зато укрепляет Люсю в её нынешней нише. В конце концов, публика знает только одного её бывшего, и, даже если образ собирательный, представлять будет кого-то конкретного. В припеве лирическая героиня ведёт себя по-взрослому, поднимает за бывшего тост, желает ему всего наилучшего, говорит, что никаких обид не осталось… но в последней строчке жалит изо всех сил: «Но лучше меня в твоей жизни не будет».

В куплетах Люся ещё менее дипломатична. Она ожидает от бывшего падений к ногам, «только б назад меня вымолить», а также заявляет о важнейших изменениях в своей внешности: «Я чёрный маникюр сменю на красный цвет». Не смейтесь, она года три ходила с чёрными ногтями, а увидев красные, бывший должен поплыть. Но наиболее безжалостным оказался речитативный фрагмент, где героиня ёмко перечисляет обиды, которых якобы нет («но с каждой слезой становилась сильнее, а с болью - успешнее и красивей», ударение в последнем слоге использовано неправильно), а главное – рассказывает о своих нынешних победах. Коллизия немного повторяет сюжет её песни «Абьюз», но для Люси это излюбленная тема, к которой она всё время возвращается: «Теперь в эпицентре мужского внимания, новый секс-символ, предмет обожания, а ты стоишь грустный в другом конце бара, так кто и кому теперь, милый, не пара?»

Если брать во внимание того самого всем известного бывшего, певица, может, немного и преувеличивает степень его грусти и потерянности. Но искусство допускает гиперболизацию, ведь Чеботина так уверенно всё это рассказывает, что слушатель готов поверить каждому слову.

Алексей Мажаев, «ИнтерМедиа»